С.Б. Бахитов, к.и.н., доцент, г. Сургут
Власть всегда старалась создать такую интеллигенцию, которая была бы лояльна к ней и максимально отвечала бы её потребностям. Восхождение к абсолютизации власти современного финансового олигархата началось примерно со второй половины прошлого века и было связано с формированием общества «массового потребления», развитием компьютерных технологий, телевидения и массовой визуальной рекламы. Но при этом одной из задач новой олигархии, оседлавшей научно-технический прогресс, было найти общий язык со старой научной, технической и гуманитарной интеллигенцией, часто знакомой с марксизмом, имевшей опыт, пусть даже юношеский, жизни при Великой депрессии и Второй мировой войне, слышавшей о совместной борьбе СССР и США против нацистской Германии и Антикоминтерновского пакта, а в конце 1960-х – начале 1970-х гг. ещё и получившей опыт в своей наиболее молодой части участия в студенческих выступлениях и альтернативных движениях против капитализма. Короче, необходимо было срочно создать альтернативную марксизму теорию, которая обеспечила бы интеллигенцию мечтой о лучшей жизни при существующем строе. Такой теорией для стран Запада и Японии, а также и для прозападной части советской интеллигенции (вспомним А. Д. Сахарова) стала теория конвергенции и построения постиндустриального общества.
Родоначальником постиндустриальных теорий, ставших новой модернизацией теории конвергенции в условиях бурной научно-технической революции, считается американский философ Даниел Белл, с 1962 года работавший над докладом «Постиндустриальное общество», а в 1973 году, выпустивший книгу «Грядущее постиндустриальное общество». Основные идеи этой книги вкратце:
1) происходит переход от производства товаров к расширению сферы услуг;
2) в структуре занятости доминируют профессиональный и технический классы;
3) теоретические знания становятся главным источником нововведений и формулирования политики;
4) будущая ориентация – на принятие решений на основе новой «интеллектуальной технологии»;
5) это требует в обществе заботливого отношения к таланту, расширение сети образовательных и интеллектуальных учреждений;
6) на основе перечисленного выше должен произойти переход власти в обществе от капиталистов к профессионалам управления и превращение университетов и новых корпораций в важнейшие центры управления обществом.
Схожие мысли высказывали такие социологи, как Э. Тоффлер, П. Дракер, Т. Сакайя, Р. Райх, Р. Флорида и др.
Но вот наступила эпоха всеобщей айфонизации и видеонаблюдения, создания суперкомпьютеров, способных обрабатывать огромные массивы данных, и мировой олигархат решил, что пора начать загонять народ в «большой электронный концлагерь». Политической вехой здесь можно считать организацию ковидистерии 2020-2021 гг., сопровождавшейся беспрецедентными и зачастую ненужными ограничительными мерами, а идеологической – появление книги германо-швейцарского миллиардера К. Шваба (Швальбе) и Т. Маплера «COVID-19: Великая перезагрузка».
С самого начала книги авторы пишут, что мы будем иметь дело с последствиями ковидного кризиса много лет. Миллионы компаний рискуют исчезнуть. В результате люди будут готовы отказаться от права на тайну частной жизни и согласятся, что в новых условиях государственная власть может по праву преобладать над правами личности. Многие, особенно в сфере услуг и мелком бизнесе, разорятся. Усилятся различия между высокооплачиваемой творческой и рутинной работой. Произойдёт увеличение доли людей с психическими расстройствами и усиление их тревожности. Возрастёт роль ресурсосберегающих технологий, но одновременно увеличится и потребление энергии в связи с переходом к цифровой экономике. В новых условиях возрастёт роль дистанционного образования и даже лечения по компьютеру.
Согласно К. Швабу и Т. Маплеру, необходимо всячески пропагандировать дистанционные формы обучения, лечения и общения, а также сокращение потребления мяса и количества авиаперелётов и дальних поездок вообще. Таким образом, вместо прекрасного будущего, которое нам рисовали сторонники теорий постиндустриального общества, нас ждёт скорее «новое средневековье», «электронный концлагерь» с резким усилением контроля государств и крупных корпораций за поведением и всей частной жизнью граждан. Хорошим примером работы такого концлагеря может служить создание системы социального рейтинга в современном псевдосоциалистическом Китае, где просто за выступление против начальства этот рейтинг могут так снизить, что человек даже в соседний город билет купить не сможет.
Другим примером нового прямого нарушения прав граждан стала принудительная массовая вакцинация непроверенными должным образом антиковидными вакцинами, прошедшая и до сих пор периодически повторяющаяся в большинстве так называемых развитых стран, нередко приводившая к росту смертности и распространению иммунных заболеваний и заболеваний репродуктивной системы. Все происходящее прямо свидетельствует о том, что правящий мировой олигархат взял курс на создание управляемых кризисов с целью принуждения населения к отказу от своих ранее завоёванных гражданских прав и признанию реальности и даже необходимости «электронного концлагеря».